Неточные совпадения
Я вспомнил луг перед домом, высокие липы сада, чистый пруд, над которым вьются ласточки, синее небо,
на котором остановились белые прозрачные тучи, пахучие копны
свежего сена, и еще много спокойных радужных воспоминаний носилось в моем расстроенном воображении.
А иногда он проснется такой бодрый,
свежий, веселый; он чувствует: в нем играет что-то, кипит, точно поселился бесенок какой-нибудь, который так и поддразнивает его то влезть
на крышу, то сесть
на савраску да поскакать в луга, где
сено косят, или посидеть
на заборе верхом, или подразнить деревенских собак; или вдруг захочется пуститься бегом по деревне, потом в поле, по буеракам, в березняк, да в три скачка броситься
на дно оврага, или увязаться за мальчишками играть в снежки, попробовать свои силы.
Но козаку лучше спать
на гладкой земле при вольном небе; ему не пуховик и не перина нужна; он мостит себе под голову
свежее сено и вольно протягивается
на траве.
На дрогах,
на подстилке из
свежего сена, сидели все важные лица: впереди всех сам волостной писарь Флегонт Васильевич Замараев, плечистый и рябой мужчина в плисовых шароварах, шелковой канаусовой рубахе и мягкой серой поярковой шляпе; рядом с ним, как сморчок, прижался суслонский поп Макар, худенький, загорелый и длинноносый, а позади всех мельник Ермилыч, рослый и пухлый мужик с белобрысым ленивым лицом.
Степные же места не ковылистые в позднюю осень имеют вид еще более однообразный, безжизненный и грустный, кроме выкошенных луговин,
на которых, около круглых стогов потемневшего от дождя
сена, вырастает молодая зеленая отава; станицы тудаков и стрепетов любят бродить по ней и щипать молодую траву, даже гуси огромными вереницами, перемещаясь с одной воды
на другую, опускаются
на такие места, чтобы полакомиться
свежею травкою.
Я обрадовался этому случаю и изо всей силы затянул «дддд-и-и-и-т-т-т-ы-о-о», и с версту все это звучал, и до того разгорелся, что как стали мы нагонять парный воз,
на кого я кричал-то, я и стал в стременах подниматься и вижу, что человек лежит
на сене на возу, и как его, верно, приятно
на свежем поветрии солнышком пригрело, то он, ничего не опасаяся, крепко-прекрепко спит, так сладко вверх спиною раскинулся и даже руки врозь разложил, точно воз обнимает.
Родина ты моя, родина! Случалось и мне в позднюю пору проезжать по твоим пустыням! Ровно ступал конь, отдыхая от слепней и дневного жару; теплый ветер разносил запах цветов и
свежего сена, и так было мне сладко, и так было мне грустно, и так думалось о прошедшем, и так мечталось о будущем. Хорошо, хорошо ехать вечером по безлюдным местам, то лесом, то нивами, бросить поводья и задуматься, глядя
на звезды!
Он подошел к
сену, повернулся
на восток и, раз тридцать сряду перекрестив свою широкую, сильную грудь и встряхнув светлыми кудрями, прочел «Отче» и раз двадцать «Господи помилуй», и, увернувшись с головой в армяк, засыпает здоровым, беззаботным сном сильного,
свежего человека.
Во многих лавках и закрытых клетках пели соловьи, знаменитые курские соловьи, за которых любители платили сотни рублей.
На развале — пряники, изюм, чернослив, шептала, урюк горами высились. Гармонисты, песенники, рожечники, гусляры — повсюду. Около материй толпились бабы в паневах, сарафанах и платках и модные дамы-помещицы. Коридор и полы лавок были мягки от
свежего душистого
сена и травы — душистой мяты и полыни.
…Фома в это время был верст за четыреста в деревенской избе,
на берегу Волги. Он только что проснулся и, лежа среди избы,
на ворохе
свежего сена, смотрел угрюмо в окно,
на небо, покрытое серыми, лохматыми тучами.
Картина была неприятная, сухая и зловещая: стоявшая в воздухе серая мгла задергивала все небо черным, траурным крепом; солнце висело
на западе без блеска, как ломоть печеной репы с пригорелыми краями и тускло медной серединой; с пожелтевших заднепровских лугов не прилетало ни одной ароматной струи
свежего воздуха, и вместо запаха чебреца, меруники, богородицкой травки и горчавки, оттуда доносился тяжелый пропаленный запах, как будто там где-то тлело и дымилось несметное количество слеглого
сена.
И вот в одно из таких мгновений она ясно почувствовала, что отделяется от земли. Чьи-то сильные руки поднимают ее с
сена… Ее отяжелевшая голова опускается
на чье-то плечо… Сквозь полусознание мелькают лица спящих австрийцев перед глазами… Бледный свет фонаря слабо мигает, борясь с серым рассветом раннего утра… Вдруг,
свежая, холодная струя воздуха врывается ей в легкие, приятно холодит голову, будит сознание, бодрит тело, и Милица приподнимает с трудом веки, сделав невероятное усилие над собой.
Ветер слабо дул с запада, шелестя травой; с ветром несся издалека тонкий, нежный запах
свежего сена, но запах шел не от рядов и копен, а от травы,
на корню сохшей под жгучим солнцем.
Увидев где-то у одного крестьянского половня лозовую плетушку, в которой носят мякину и ухоботье, Пизонский утащил ее за сарай, высыпал из нее вон ржаной колос, настлал
на дно
свежего сена и припрятал у Пустырихи
на огороде.
Прежде чем нога путника становилась
на берег, он видел, что зеленые острова усеяны иноками и послушниками в их белых холщовых кафтанах и таких же колпачках, и все они, не покладая рук, «ворошили» и гребли
свежее, скошенное
сено.
Увидев у одного крестьянского половня лозовую плетушку, в которой носят мякину и ухоботье, Пизонский утащил ее за сарай, высыпал из нее вон ржаной колос, настлал
на дно
свежего сена и припрятал у Пустырихи
на огороде.